С огромной афиши на фасаде высокого мрачного здания на меня настороженно взирал зеленоглазый крепыш со следами трепанации на лысом черепе. Афиша торжественно возвещала, что клан Сталкерс имеет честь объявить о дополнительном приеме в свои ряды:
«Клану требуются профессиональные журналисты, поэты и музыканты, а также публицисты».
При прочтении следующих строк, сердце мое радостно екнуло в груди:
«Если вы можете написать занимательный рассказ, сочинить увлекательную историю – добро пожаловать в наш клан».
Недостижимая мечта далекого ньюбства — зеленоглазый значок, был близок и реален как никогда. Черт побери! Да, я мог сочинить увлекательную историю, и даже две истории если понадобится. Я пробежал афишу взглядом до конца. Внизу красными буквами, такими большими, чтобы прочесть смогли даже артовики и маги, было написано:
«ВНИМАНИЕ! МАГИ И АРТОВЫЕ БОЙЦЫ КЛАНУ НЕ ТРЕБУЮТСЯ!»
Чуть ниже кто-то уже успел приписать от руки губной помадой: «Без артомагии» и прилепить стикер с надписью «Разлогинься, Дэнс».
На углу здания толпились с десяток магов. Они нервно курили свои трубки, обсуждали что-то вполголоса и недобро поглядывали на меня. На лавочке неподалеку сидел артовик и, бросив на землю меч Кромуса и уткнувшись лицом в ладони, рыдал, вздрагивая мощными плечами.
На следующий день с папкой своих рукописей в руке я толкнул тяжелую красивую дверь и переступил порог резиденции знаменитого клана. К моему удивлению, меня встретил вчерашний рыдающий артовик. Сегодня физиономия его радостно сияла, а на груди красовался бэйдж с надписью «Охрана».
— По поводу вступления, — робко промямлил я.
Артовик расплылся в почтительной улыбке:
— Пройдете по коридору до конца, там два лифта. Вам нужен левый. Нажмете кнопку с цифрой 5 и поднимитесь на третий этаж. Там вернетесь в начало коридора и по лестнице спуститесь на два пролета вниз. Выйдете в дверь, перейдете улицу, увидите железную дверь без вывесок с домофоном. Позвоните, назовете свое имя.
Лицо его сделалось грустным, и он поведал мне доверительно, наклонившись к уху:
– Будут спрашивать пароль – не называйте.
За указанной дверью модная секретарша строчила по клавиатуре наманикюренными пальцами.
— Вступать? – устало спросила она меня.
— Угу, я…
— Вижу, писатель, — перебила она, бросив беглый взгляд на мои ботинки. – Писульки свои давай мне, а сам – по коридору, последняя дверь налево.
Я отдал ей папку и поплелся в конец коридора. На последней левой двери красовалась недвусмысленная табличка с писающим мальчиком. И действительно, это оказалось заведение, именуемое в народе «два нуля». Я посмотрелся в зеркало, сбрызнул лицо водой и уже собрался вернуться, как из-за запертой двери кабинки раздался голос:
— Вступать?
Я замер:
— Да, — выдавил я.
— Журналист? – в голосе зазвучала надежда.
— Писатель.
Из кабинки послышался невыразимо тяжелый вздох.
— Прозаик?
— Про собачек тоже могу.
Из-за двери донесся звук спускаемой воды:
— На рассмотрении.
Я повернулся, чтобы выйти.
— Стоять, — спокойно добавил голос. – Раз ты писатель, значит должен книжки покупать. У тебя нет книжки Саныча про жизнь?
— Нет, — сказал я и расстроился.
Тяжелый вздох повторился:
— Пока иди, я с тобой позже свяжусь.
…На следующий день секретарша отослала меня в кабинет с аббревиатурой ^SDF^ на табличке. Хозяин кабинета со скучающим лицом перелистывал мою рукопись:
— Ну что ж, на общем фоне, так сказать, ничего. Но посмотри, что ты пишешь. Сегодня так уже никто не сочиняет. Вот, например, твоя повесть о том, как ты спас Мусорщика, — он открыл уже изрядно замусоленную рукопись. – Читателю неинтересно читать про какого-то никому не известного персонажа седьмого уровня. Простые парни «как ты и я» остались в прошлом. Сегодня публике нужен герой, мачо с крепкими кулаками. Публике нужно имя, брэнд. Ведь, согласись, совсем по-другому смотрелось, если бы Мусорщика спасал представитель какого-нибудь топ-клана из первой тройки рейтинга. И кому сегодня нужны эти длинные имена с титулами? Хлам. Имя должно быть коротким и непонятным. Ну вот… — он поднял глаза к потолку, словно размышляя, — например, как у меня.
Я тоскливо посмотрел в окно.
— В общем, ты подумай, — продолжил он. – Писателей нынче, как бродячих собак, а клан Сталкерс – один. Кстати, о писателях – у тебя нет случайно книги Саныча?
— Про жизнь? – спросил я.
— Не, про игры.
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда иди к Торику, пусть он ошибки проверит.
Я взял рукопись и снова поплелся по коридору.
Переступив порог двери с табличкой “The Hater” я утонул в серой дымке. Торик и Арми сидели за столом с дымящимися папиросами в руках и напряженно наблюдали за кипящим электрическим чайником. Чайник был со свистком и, по всему было видно, надрывался уже давно, потому что пар смешался с дымом от папирос, а окна запотели. Когда я вошел чайник уже не свистел, а исходил каким-то жалобным хрипом умирающего животного. Я подошел и выдернул шнур из розетки, чайник издал облегченный вздох и затих. Оба представителя клана как-то разом обмякли и недружелюбно посмотрели на меня.
— Блин. Как он нас обломал, — сказал Торик, обращаясь к чайнику.
— Подожди, — сказал Арми, глубоко затянулся и затоптал папиросу в пепельнице. – У тебя есть разделочный нож плюс пять интеллекта? – спросил он меня.
— Нет, — снова расстроился я.
— Вот, — он поднял палец к потолку. – У тебя нет разделочного ножа плюс пять интеллекта. И ты хочешь сказать, что можешь запросто войти, выключить чайник и обломать двух пацанов?
— Да меня послали, — совсем растерялся я.
Секунду они молчали, а потом одновременно начали ржать.
Потом они взяли у меня рукопись и долго смеялись над названием. Они читали его, ржали пять минут, потом перечитывали и снова ржали.
— А что насчет ошибок? – наконец спросил я.
— Вот, — сказал Торик и ткнул пальцем в текст. – Деепричастие совершенного вида обозначает законченное добавочное действие, которое, как правило, совершается до начала действия, выраженного глаголом.
Они еще несколько секунд помолчали, а затем Арми добавил шепотом:
— Во накрыло.
Я потихоньку вышел за дверь.
В коридоре на меня налетела девушка в мундире Армады. Фотографии Кеды мелькали в прессе, и я узнал ее.
— Вступаешь? – спросила она меня.
— Угу, — буркнул я.
— Про темное правосудие ты писал?
— Угу.
— Нормально, — кивнула она и двинулась дальше по коридору.
— Угу, — кивнул я ей в спину.
Она вдруг остановилась:
— Слушай, — замялась она, — вы же писатели там в одной тусовке третесь. У тебя нет повести Саныча?
— Про жизнь?
— Не-е.
— Про игры?
— Не-е, продолжение про хакеров.
— Нет.
— Ну бывай…
У дверей охранника видно не было, зато вместо него стоял ньюб наглого вида. Собственно, все ньюбы имеют наглый вид, и эту загадку природы еще никто не разгадал.
— Вступаешь? – спросил он и сплюнул жвачку в угол.
— Пытаюсь.
— Ну-ну, — сказал он, сунул руки в карманы и принялся что-то насвистывать.
Я замялся на месте:
— А чего?
— А вот чего, — мигом оживился он. — Так с парадного бесполезно. Но для тебя могу устроить, я читал твою «Легенду о неизвестном ньюбе», жжошь.
— И сколько?
— У них вступительный триста. Даешь триста сверху и хоть завтра можешь на проверку. Да ты не жмись, моего интереса тут червонец всего, остальное на взятки пойдет.
Я подумал еще полминуты, достал триста кредитов и протянул ньюбу. Тот засуетился вокруг меня:
— Ты вот здесь у окошка подожди, я через десять минут вернусь. Можешь дырку под значок на броне сверлить, — крикнул он мне, исчезая в дверях…
Спустя четыре часа я начал беспокоиться.
Смеркалось. Сгущавшиеся сумерки и капли дождя на оконном стекле скрадывали очертания окружающих людей и предметов. В пустом здании становилось жутковато. Я вздохнул, толкнул дверь и отправился писать повесть про жизнь, про игры и про хакеров, чтобы теперь уже наверняка.
Автор: baron Alex von L
Внимание! Обновился наш рейтинг самых перспективных онлайн-игр!
Новые статьи категории Художественные рассказы:
При копировании понравившихся статей, пожалуйста, не забывайте указывать ссылку на первоисточник со своего сайта, блога или группы. Спасибо. Добавить комментарий к статье “Как я вступал в клан сталкеров”:
Добавить комментарий анонимно:
| Предыдущая статья | Следующая статья |