Глава 4
Сознание возвращалось медленно, и вместе с ним приходила пульсирующая, тупая боль. Мэлрик лежал в кромешной темноте, воздух был сырым и затхлым. Где-то неподалеку капала вода, и этот звук толчками отдавался в раскалывающейся голове воина.
Он осторожно попытался пошевелить руками, затем ногами. Конечности неохотно, но слушались. Кажется, обошлось без переломов. Однако, правая нога Мэлрика была придавлена чем-то тяжелым, оказавшимся на ощупь массивной деревянной балкой. Ценой огромных усилий Мэлрику наконец удалось высвободиться.
Он медленно и осторожно встал на ноги. Потолок в помещении, в котором очнулся воин, оказался довольно низким, по крайней мере, Мэлрику приходилось стоять, немного согнувшись. Очень сильно хотелось пить. Мэлрик стал пробираться туда, откуда слышался звук падающих капель, так неприятно резонирующий с болью, пронизывающей его израненное тело.
Мэлрик шел практически на ощупь. Тьма вокруг была настолько густой, что даже привыкшие к ней глаза были слабыми помощниками. Пару раз он споткнулся о какие-то довольно большие предметы, которыми в беспорядке был усыпан пол. Вся одежда и тело воина были покрыты пылью. Пыль взметалась от шагов, от соприкосновения со стенами и потолком. Наконец, руки Мэлрика нащупали днище и покатые стены огромной бочки. Еще шажок, и под ногами раздалось хлюпанье. Да, звук, на который воин шел в темноте, доносился именно отсюда.
И вот сюрприз: на поверку жидкость, вытекающая из пробитой бочки, оказалась самым, что ни на есть хорошим вином, несколько глотков которого утолили жажду и придали так необходимых в ситуации, в которую угодил Мэлрик, сил и бодрости. Насладившись неожиданным подарком судьбы, воин уселся на валяющееся поперек комнаты тяжелое бревно, и стал анализировать сложившуюся ситуацию.
По всему выходило, что взрыв был настолько силен, что от гостеприимного постоялого двора мало что осталось, и он, Мэлрик, очутился в подвале, наглухо заваленном сверху, ибо ни отблеска света, ни звука голосов не было слышно. Не было слышно также и стонов, видимо, из живых воин был здесь абсолютно один. Пока были силы, он решил обшарить помещение в поисках возможного выхода, тем более, показалось ему или нет, но где-то неподалеку сквозь нагромождение пыли и обломков камня пробивалось сияние, которое, впрочем, довольно быстро угасало. Торопясь, Мэлрик двинулся на свет, и когда подошел, не поверил своим глазам. Среди обломков камня в пыли, окруженный мягким серым свечением, лежал его верный боевой молот!
Давным-давно, во времена беспощадных войн между Светом и Тьмой, лились реки крови, тысячи воинов и воительниц, ангелов и демонов гибли в ужасных сражениях. Мощь заклинаний, произносимых в то время, грозила разрушением самих основ мироздания… Именно в это время и было основано Серое Братство, ставшее стеной между враждующими сторонами ради продолжения самого существования того мира, за который так ожесточенно боролись Мироздатель, Мусорщик и их последователи.
Именно тогда Серыми Патриархами для героев Равновесия было выковано могущественное оружие, в создание которого была вложена сама сущность Света и Тьмы, все сильные стороны этих мировых начал, и знание их слабых мест. И во время самой ужасной битвы на огромной равнине Закад-Дум между сошедшимися в ожесточенной схватке легионами Тьмы и армией Света подобно отточенному ножу вошел отряд воинов, одетых в серые латы, над которыми развевалось знамя с изображением весов, разделив противоборствующие стороны…
Опасность конца света миновала, враждующие армии разошлись по сторонам, ибо силы ни одной из них недоставало, чтобы в одиночку разбить войско Равновесия, ведь риск оказаться ослабленными перед лицом настоящего врага был очень велик. Но многие пали в той битве, в том числе и герои из числа Серого Воинства, и часть их могущественного оружия пропала, казалось бы, безвозвратно. Молот Баланса был утерян именно тогда…
Стальной коготь огромного алого дракона пронзил опаленное пламенем тело совсем еще молодого воина, так сильно любившего этот мир, что белые скорбные цветы на том месте, куда он упал замертво, не вянут и по сей день. Но перед смертью доблестный воитель успел еще твердой рукой метнуть свой боевой молот в голову дракона, раскроив его череп, что был прочнее самой прочной стали. Сотни лет молот смирно лежал в земле, пока не нашел себе нового хозяина, который был ему предназначен.
Конечно же, Мэлрик не знал этого и справедливо предполагал, что не молот нашел его, а он сам сделал это. Не знал мальчишка, выбредший однажды в глухом лесу к заброшенным руинам, стоящим на невысоком холме, поросшем удивительной красоты белыми цветами, всей истории того оружия, что его ожидало там, лежа на массивном постаменте, вытесанном из серого гранита. Он просто очень обрадовался ему. Так же, как и сейчас, как очень старому другу. Радовался Мэлрику и молот, ибо, как любое волшебное оружие, он имел свою душу и разум.
Соприкосновение молота и портала, двух чуждых друг другу магических энергий, и послужило причиной страшного взрыва, разрушившего до основания постоялый двор и погребшего Мэлрика глубоко в подвале. Все существо молота пульсировало от отвращения, вызванного прикосновением к омерзительному творению сил, с которыми тому еще не доводилось встречаться. Это не было ни жарким яростным пламенем Тьмы, ни ослепительным сиянием Света, ни разрушительной безумной энергией Хаоса. Могильный холод, исходящий из портала, имел исток в самом мире небытия, в холодной бездне домена Смерти.
В тех рунах, что были спеты при ковке молота, упоминалось о царстве мертвых, однако, ничего не говорилось о том, что в мире живых найдутся те, кто осмелится исповедовать заповеди Небытия. Воистину, мир сильно изменился по сравнению с изначальными временами.
Серое свечение вокруг молота постепенно угасало, и вскоре почти исчезло, однако, не пропало совсем. Света как раз хватало для того, чтобы хоть немного ориентироваться в кромешной тьме. Воин благоговейно поднял его с пола, теплая рукоятка приятно легла в руки. Мэлрик снял остатки изодранной рубахи и тщательно отер молот от пыли. Пользуясь светом, столь щедро подаренным ему судьбой, он решил осмотреть то место, где он лежал, когда очнулся, в поисках чего-либо из своего снаряжения. Почти совсем отчаявшись (найденные лохмотья волчьей шкуры уже нельзя было назвать плащом, долгие годы согревавшим ночью и защищавшем в бою наемника), Мэлрик все же не столько увидел, сколько почувствовал, что из-под массивной каменной плиты выглядывает край обода щита, купленного им накануне и уже дважды спасшего воину жизнь.
Титаническими усилиями Мэлрик сдвинул плиту в сторону, потом еще немного, и, наконец, ему удалось извлечь черный щит на свободу. Тот выглядел довольно потрепанным, часть щита была сильно обожжена, однако, все еще надежным. Воин перекинул щит за спину, оглядываясь по сторонам.
Неожиданно, легкое дуновение коснулось его обнаженного торса. Несомненно, где-то неподалеку в стенах подвала была щель. И действительно, простукивание каменной кладки дало свои результаты: один участок стены был заложен кирпичом, а не большими булыжниками, и за ним по звуку ударов угадывалось пустое пространство. Несколько ударов молотом, и проход в стене был расчищен.
Глазам Мэлрика открылся длинный, узкий коридор. Пол был покрыт толстым слоем пыли, отовсюду свисала паутина. Кое-где на стенах и потолке ядовитым зеленым светом мерцали гнилушки. Из глубины коридора доносились скрежет и шорохи, видимо, звук ударов молота потревожил обитателей этого забытого всеми подземелья.
Чуть пригнувшись (потолок был низковат для рослого наемника, которого в стае иногда в шутку называли Сторожевой Башней), Мэлрик вошел в коридор. Другого
выбора ему не оставалось, не сидеть же, погребенным развалинами дома, до тех пор, пока кто-либо не решит их раскопать?!
Коридор был длинным и постоянно петлял. Непонятно было, кто и с какими целями его проложил в незапамятные времена, да, впрочем, и низкорослые архитекторы, скорее всего, давно умерли. Именно этих низкорослых архитекторов Мэлрик и поминал нехорошими словами, когда больно ударялся лбом о дубовые балки, укрепляющие потолок.
Два огромных паука выползли из-за поворота. Непонятно, чем они питались в этом безлюдном месте, однако, судя по злобному голодному сиянию их многочисленных глазок, рацион их был скуден и неразнообразен. Впрочем, они надеялись, не откладывая, пополнить этот недостаток за счет жилистого, но, все же, съедобного чужака. Сеть паутины, пущенная одним из пауков, облепила левую руку воина, накрепко приклеив ее к стене.
Пауки медленно поползли к Мэлрику, изготовив свои ядовитые жала, укусами которых они могли совершенно обездвижить воина, сделать его беззащитным. Однако, ужасной силы удар молота навсегда избавил мир от одного из монстров, размозжив тому голову. Второй паук оказался умнее: еще одна паутинная сеть, пущенная им, обернулась вокруг тела Мэлрика, лишив того возможности работать молотом.
На освобождение требовалось время, которого не было. Паук, видя беспомощность своего противника, довольно скрипнул жвалами, и медленно пополз к спеленатому липкой сетью воину.
Мэлрик спокойно ожидал паука. Единственным его оружием были заостренные шипы в носках сапог, которые выпускались особым нажимом ступни. Аккуратно, стараясь не привлечь внимания монстра, он выпустил трехдюймовое острие из правого сапога. И когда паук совершил неожиданный атакующий рывок, жало вонзилось ему прямо в голову. Мэлрик нанес еще один удар ногой, затем еще один, заставив паука задергаться в предсмертной агонии.
Наемник вытер пот со лба. Последняя схватка практически окончательно вымотала его. А на освобождение от липкой паутины, казалось, выпивающей жизненную энергию, сил ушло гораздо больше, чем на бой. Сдирая с себя остатки клейкой нити, Мэлрик медленно двинулся дальше по коридору, размышляя, какие еще опасности могут его подстерегать впереди.
Однако коридор был пуст и новых опасностей не возникало. Мэлрик петлял по коридору, держась на всякий случай правой стенки, чтобы не заблудиться. Небольшой отворот направо перешел в ведущие наверх ступени, вытесанные из массивных каменных блоков. Наверху виднелась решетка, за которой плясали отсветы алого пламени.
Крадучись, Мэлрик подобрался к решетке и глянул за нее. Глазам его открылся довольно просторный зал, сделанный в виде амфитеатра, освещенный ярко горящими факелами. Зал был просто наводнен вампирами всех кланов и мастей. Стены были завешаны флагами и эмблемами с нечестивой символикой. В центре зала находилась огромная арена, на которой… На которой творилось нечто совсем невообразимое.
На арене Мэлрик увидел прекрасную золотоволосую женщину, одетую в меха и кожу. Стоя в боевой позиции, она чем-то напоминала хищного зверя из породы кошачьих. Однако из всего оружия у нее был лишь узкий длинный стилет в правой руке. По одежде и клановым татуировкам Мэлрик узнал в женщине одну из амазонок, что населяли северные земли, которые лежали даже дальше тех мест, откуда сам Мэлрик был родом. Амазонки были гордыми и благородными воительницами. Что могло занести одну из их сестер в это нечестивое место? Об этом оставалось только догадываться.
Толпа заволновалась, и это привлекло внимание Мэлрика. Через перила, ограждающие арену, на поле, посыпанное песком, выпрыгнул закованный в латы воин. Затем еще, и еще один, и вот уже пять солидно экипированных адептов тьмы медленно пошли, полукольцом охватывая прекрасную воительницу. На шлемах их красовались султаны из песьих хвостов, одежды и доспехи были окрашены в красный и коричневый. Зрители бесновались в ожидании предстоящей кровавой потехи. Бой был неравным, однако, разве это может волновать толпу, да, к тому же, толпу адептов Тьмы? Лишь немногие ордена темного братства имели в своем уставе записи о чести и благородстве, и к таким противникам уважительно относились даже их заклятые враги, воины света.
Самым отвратительном во всем этом было то, что, как бы в насмешку над древним боевым кодексом, бой оформлялся с соблюдением всех подобающих ритуалов. Обрюзгший распорядитель в буром балахоне напыщенно объявил всем зрителям о начале поединка и начал совершать пассы руками, произнося соответствующие магические формулы, дабы огородить священным кругом сражающихся от внешнего мира. Такой круг не померкнет до самого конца поединка и не позволит никому, как покинуть поле боя, так и вмешаться в схватку.
В бессильной ярости Мэлрик заскрежетал зубами. Всем своим существом он желал помочь воительнице, не имевшей никаких шансов в этом бою, однако, он не успевал. Круг, ограждающий арену, запылал багровым пламенем, и воин, ожесточенно проталкивающийся сквозь толпу, ударился в невидимую стену, как бы пытаясь пробить ее всем своим телом… Он ударился еще и еще, вызвав гром злорадного хохота со стороны зевак, которым вместо одного представления совершенно неожиданно довелось наблюдать два.
Отчаявшись, Мэлрик воззвал к силам Равновесия, которым служил он и его стая, раз и навсегда выбравшая этот путь. «Пусть будет мне дарована сила исполнить свое предназначение», — с этой мыслью он размахнулся молотом и вложил в удар по невидимой стене всю свою духовную силу, все осознание несправедливости…
В воздухе на мгновение появилось призрачной изображение монады, такой же, что была вытатуирована на предплечье Мэлрика, как и всех других воинов, идущих серым путем. Тьма на этом символе переходила в свет, одновременно порождая его и происходя из него. Пламя ограждающего круга на мгновение погасло, и Мэлрик кубарем влетел на арену, взметнув столб белого песка, которым та была усыпана, видимо, для создания большего контраста с алыми пятнами крови.
Толпа ахнула, однако, тут же довольно загудела. Бой все равно оставался неравным. Ну что может здесь сделать безоружная женщина, которой явно не требовалась такая процедура — ее совершенной точеной фигурке позавидовала бы любая современная фотомодель. Да еще этот выскочка, совершенно лишенный доспеха, а напротив пять латников. Это заводило и будоражило зрителей.
Мэлрик поймал благодарный взгляд амазонки, сорвал со спины и бросил ей свой щит, поудобнее перехватив рукоять молота двумя руками.
— Можно начинать? — кривляясь, изображая учтивый поклон, спросил вожак латников.
— Давай, песчаная собака, — гневно крикнула амазонка. — Начнем, и я вобью тебе твой хвост в глотку.
— Если простоишь на ногах еще хотя бы пару минут, — залился смехом один из неприятелей, мечник в тяжелой кольчуге и открытом коническом шлеме. Он совершенно не ожидал опасности в этом поединке — и зря: острый стилет, брошенный умелой рукой амазонки, глубоко вонзился ему в горло, заставив хлынуть из раны целый фонтан крови.
И схватка началась. Сразу трое бойцов атаковали Мэлрика, справедливо видя в нем сильнейшего противника. Тот кружил по арене, не давая прижать себя к стене. В это время амазонка, искусно отражая щитом удары четвертого, по всему видно, вожака, пыталась добраться до трупа поверженного врага, чтобы завладеть его оружием.
Мэлрик вращал вокруг себя молот, который с грозным свистом рассекал воздух,
не давая соперникам приблизиться к его хозяину. Вот уже щит одного из смельчаков, попытавшегося принять на него сокрушительный удар, получил хорошую трещину, и вряд ли мог вынести еще несколько ударов. Однако постепенно силы и так уже измотанного бойца иссякали, и трое врагов постепенно смыкали вокруг него кольцо.
Напарнице Мэлрика тоже приходилось несладко, пожалуй, даже хуже, чем наемнику. Вожак их противников, рослый детина, закованный в полный латный доспех, сияющий алым, нанес ей серьезную рану в бедро своим огромным топором, и теперь она, стоя на одном колене, могла лишь защищаться от града смертоносных ударов. Вот уже щит ее был зацеплен изгибом секиры и вырван из руки, вот уже топор был занесен для последнего, смертельного удара…
Мэлрик метнул молот, точное попадание которого превратило голову воина в алых доспехах в месиво из стали, кости и крови. Тот медленно осел на землю, содрогаясь в агонии. В это время сильный удар булавы пришелся в голову Мэлрика, который успел лишь немного уклониться, однако, мощи даже пришедшего вскользь удара хватило, чтобы оглушить воина. Остро отточенный клинок поразил воина в бок. Мэлрик упал на землю, медленно попытался встать, чтобы принять неминуемую смерть достойно, лицом к лицу, упал опять…
Победители положили рядом израненного наемника и амазонку, однако, добивать не спешили. Один из них припал к шее сраженного первым собрата, из которой все еще сочилась алая кровь. Двое других обежали арену по кругу, триумфально воздев руки вверх. Их рёв сливался с подобным грому рёвом толпы, которая хотела еще крови. Кровожадные зеваки отгибали большие пальцы рук и указывали ими вниз, недвусмысленно указывая бойцам, какого финала они желали бы, и лица их были воистину ужасны и омерзительны. Как и говорилось выше, лишь малая часть смертных, преимущественно, воители, ученые и колдуны, представляла себе истинное лицо Тьмы, большинство же ее сторонников видели во Тьме лишь безнаказанность, право на удовлетворение самых низменных своих желаний. Вот почему древние темные Ордена, хоть и следовали воле своего владыки и зачастую выходили на битву вместе с оголтелым падшим воинством, проповедовали им, пытаясь хоть немного открыть им глаза на основные постулаты темного пути, однако, не раскрывали им своих секретов и древних тайн, храня их пуще самой жизни.
Между тем, пока победители наслаждались своей победой, а толпа предвкушала новые убийства, сумрак в огромной подземной зале сгущался. Стены засияли мертвенным зеленоватым свечением, и тихо шепчущие призраки стали заполонять помещение. Кожа тех людей, до кого дотрагивались эти тени, серела, и они медленно оседали, хватаясь за сердце и в немом предсмертном крике глотая воздух. Однако разгоряченной зрелищем толпе было не до того. Уже были занесены клинки, готовые пронзить израненного седоволосого наемника из клана Северных Волков и гордую воительницу Амайзинга, однако, судьба распорядилась по-другому.
Пять костяных порталов неожиданно материализовались на арене и из них хлынули десятки жрецов, уже знакомых Мэлрику по схватке в гостинице. Однако, оглушенный воин сейчас их не видел, а если бы даже и видел, то ни он, ни воительница, за которую он так отважно и безрассудно вступился несколькими десятками минут ранее, не смогли бы им противостоять, даже будучи совершенно здоровыми.
Но жрецов, казалось, не интересовали лежащие на песке тела. Смертоносные призраки, окружившие тем временем толпу зрителей плотным кольцом, стали сгонять их к арене. Восторг толпы резко сменился паникой. Те, кто пытался прорвать кольцо, умирали в страшных мучениях, остальных же тени теснили к арене, где их, точно скот на бойне, с методичностью машин убивали жрецы странного культа. Ужасный крик смерти и боли стоял в зале. Однако, самым странным и страшным своей
противоестественностью было то, что, полежав немного, мертвые тела поднимались, и сами по себе ковыляли к мерцающим мертвенным бело-зеленым светом порталам, исчезая в них. Вот уже обрюзгший распорядитель боев без правил на подземной Арене с грудной клеткой, насквозь прожженной кислотой, исчез в сиянии портала, за ним проследовал недавно сраженный молотом Мэлрика воин в алых доспехах, за ним еще и еще одно тело…
Так продолжалось до тех пор, пока в зале не осталось ни одного живого или мертвого, кроме Мэлрика и амазонки. Затем порталы погасли один за другим, но в центре возник еще один, вдвое больший по размерам, от которого исходила поистине ужасающая мощь. Из портала вышла фигура, закованная в доспехи, выкованные, казалось бы, из кромешного мрака. Однако под доспехами ничего не было, лишь почти незаметная людскому глазу тень. Сквозь прорези забрала горели зеленым глаза, похожие скорее на сгустки неизвестной энергии. В руках этот рыцарь из потустороннего мира держал огромную двойную секиру, от которой исходило то же сияние, что и от его глаз. Вслед за ним из портала появился еще один, точно такой же, затем еще один, и вот уже десяток рыцарей стоял двумя шеренгами, образуя своеобразный коридор, ведущий от костяного портала.
По поверхности портала пошли волны, она задрожала и вскоре явила еще одного гостя. Им оказался высокий старец, одетый в черные жреческие одеяния, испещренные изображениями черепов, рун и других, совершенно загадочных символов. Голову старца венчал костяной обруч с крупным рубином в лобной части, в руке он держал костяной резной скипетр. Пройдя между шеренгами призрачной стражи, он приблизился к истекающим кровью Мэлрику и амазонке.
Подойдя к раненым, жрец достал из поясной сумки две небольших склянки, заполненных прозрачной жидкостью. Он открыл одну из них и обильно полил содержимым раны на теле Мэлрика, затем проделал то же самое с амазонкой. Смоченные раны стали затягиваться прямо на глазах. Вместе с этим Мэлрик ощущал невероятный прилив сил и бодрости.
Он легко подскочил на ноги, затем помог подняться и амазонке.
— Кто ты? Что здесь происходит? Зачем твои люди хотели убить меня?.. Кому вы служите? — вырвался град закономерных вопросов.
— Больше никто из нас первым не нападет на тебя, юноша. Воля Лорда изменилась. Однако за все необходимо платить. Сейчас вы добровольно отдадите мне то, что я прошу, — по сигналу старца призрачные рыцари окружили троицу плотным кольцом.
— Чего же тебе нужно, старик? — амазонка напружинилась, приготовившись к прыжку, который должен был стать последним для нее, но и для жреца.
— О, сущий пустяк. Каплю крови, прядь волос и немного слюны молодого волка. И в твоих же интересах быть покладистым, — с этими словами жрец протянул Мэлрику кожаный мешочек.
Ситуация была безвыходной. Безоружные мужчина и женщина не могли противостоять закованным в латы призракам, и Мэлрику пришлось подчиниться.
Получив желаемое, старый жрец обернулся, и не произнеся больше ни слова, будто бы поплыл над землей, пока не исчез в туманной пелене портала. За ним, также беззвучно, удалилась его свита. Портал замерцал и мгновенно исчез, оставив Мэлрика и амазонку совершенно одних среди залы, в которой несколькими минутами ранее закончилась ужасающая бойня.
Читать дальше: Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6 Глава 7
Автор: Гвайрандир
Внимание! Обновился наш рейтинг самых перспективных онлайн-игр!
Новые статьи категории Художественные рассказы:
При копировании понравившихся статей, пожалуйста, не забывайте указывать ссылку на первоисточник со своего сайта, блога или группы. Спасибо. Добавить комментарий к статье “Хроники Мэлрика. Глава 4”:
Добавить комментарий анонимно:
| Предыдущая статья | Следующая статья |